Умный в гору не пойдет? (Part 4). Спасработы.
Умный в гору не пойдёт?
Не воспринимайте это в буквальном смысле, это всего лишь аллегория.
В продолжение Казбекиады…
Спас-работы.
Из цикла «Ой, где был я вчера, не найду днём с огнём… (с). Часть VIII. Всё хорошо, что хорошо кончается.». :cool:
Думаю, это сочинение больше похоже на минидневник одного дня, чем на какой-то отчёт. Кто не верит – не надо. Погуглите фразу «Казбек заблудились».
Вчера, 25-го августа, я отлично сходил на Гору – из штурмового лагеря вышел в 6 утра ровно, на вершине Казбека, 5033 м, был без четверти одиннадцать. А в половине первого уже сбежал вниз, в лагерь. Мне сопутствовала отличная солнечная погода. Правда, с сильным холодным ветром, но куда уж без этого? Вчера были на вершине ещё десяток человек из состава Казбекиады.
А сегодня на гору шли оставшиеся участники, которые вчера работали над акклиматизацией – ходили на пик Полякова (это тут, рядом, пару сотен высоты) или просто отдыхали. В их составе ушёл Юра Базилевич, мой напарник из Днепропетровска.
Я спал, впервые за последнюю неделю доспал до восьми утра. Лагерь почти пустой. Ленивые сборы нескольких команд, которые собираются сегодня вниз, греться в горячих ваннах с минеральной Кармадонской водой. Я уйти не могу – у нас с Юрой общая палатка, газ и продукты.
За ночь намело немного снега, на который никто не обращает внимания. Подумаешь, снежок. До полудня ушли вниз несколько команд, а солнце всё чаще стало скрываться за снежными облаками. Сильный ветер, периодический снег (крупа). Всё это мешает комфортно отдохнуть.
Сидеть в палатке тоже как-то не то, не умею я сидеть без дела. Сварил суп на три порции. Как раз вернулась с Горы Наталья Владимировна, угостил её миской горячего, получил оценку моим сушёным овощам. Прошёл ещё час, вернулся Женя. Оба говорили, что там, наверху, сильно некомфортно – солнца практически нет, очень сильный ветер, веющий снег.
Группа людей ушла большая – больше тридцати человек. Причём не все из них умеют пользоваться железками. В итоге и движение медленное, и все остальные коллективные действия. Вернулись в лагерь ещё какие-то люди. Я не всех знаю, не со всеми успел перезнакомиться. Многие живут в своём узком коллективе, с которым сюда пришли. Но все возвращаются уставшие, это же видно.
Времени три часа дня. Да пора бы уже ещё кому вернуться. Солнце уже час как совсем исчезло, а снег метёт ещё больше. Хотя видимость на пару сотен метров сохраняется. Наверное, и больше, чем на пару сотен. Не сидится мне на месте. Наверное, шестое чувство работало. Или в пятой точке что-то некомфортно было. Вышел на ледник – на Майлийское плато. По пути вчерашнего подъёма-спуска. Прошёлся сотри три-четыре метров. Да только мысль укрепилась «Какого лешего я сюда выперся?».
Вернулся, отсыпал снег от палатки, залез внутрь. Начал судоку, испортил. Голова думает о тех, кто ушёл на Гору, а не о цифрах. Времени четыре часа пополудни. Опять вылез из палатки. Видимость потихоньку хуже, снега всё больше. Взял палку (треккинговую), ЖПС, опять пошёл по предполагаемой тропе. Ледоруб, систему и другие железки я отдал Висану из Ингушетии, поскольку у него ничего это не было. Кошки мои остались у меня, но я почему-то не додумался их одеть, ведь других железок у меня не было.
Вчерашнюю тропу уже замело, следов ушедших сегодня и вернувшихся тоже не видно. Но у меня на приборе есть трек моего пути, записанный вчера. И если предположить, что американцы сегодня ни с кем не воюют, то он показывает правдиво. Прошёл я километра полтора, пока не начался подъём на Казбекское плато, градусов 25-30. В ботинках идти стало почти невозможно. Вспомнились мне кошки, что лежат около палатки. Блин, какого я опять сюда выперся? Вернулся в лагерь.
Пять часов дня. Нет, уже вечера. За моим возвращением наблюдал Борис Дьяконов. Вот, говорю, ходил по треку навстречу, да без кошек далеко не ушёл. Сейчас передохну, обуюсь, да опять пойду, уже в третий раз. И Борис со мной, вот и отлично. Сговорились потратить время на подготовку – чаю согреть в термоса, хотя бы. Ведь тем, кто наверху, холодно.
Мысль вначале была вот какая. Они все коллективно и дружно идут вниз. Идут почему-то медленно. Во-первых, потому что их много. Во-вторых, возможно, что-то не так. Может, кто-то травмировался, и его ведут / несут или ещё как-то. В горах всяко бывает. Пока мы с Борисом совещались, вокруг ещё пару человек появилось. Мол, чего ждать? Идёмте сразу. Ну и ладно, идём. Собираю по карманам всяких конфеток и орехов, беру две бутылки просто воды. Жидкой воды. Она тут тоже дефицит. Мы жидкую воду собираем в солнечную погоду с краю ледника, где она скапливается в заранее пробуренных лунках. А на ночь бутылки с водой в палатку прячем.
Так вот коллективно случилось, что нас вышло на ледник семеро. Я даже всех и по имени не знаю. Кроме меня были Борис, Артём, Сергей и ещё кто-то. Я вначале даже был немного обескуражен, что нас так много. Ведь чем больше коллектив, тем он менее управляем. Да и чувство где-то далеко прячется – ведь они за мной в гору идут! А что если что-то не так – это на мою совесть ляжет.
Я иду первым, у меня в руках маленькая железка – приёмник GPS, на надёжность и правдивость которого все понадеялись и идут за мной. Снега насыпало уже достаточно, чтобы тропить тропу стало тяжеловато. Но это уже моя проблема, ведь я иду первым. Минут через сорок сделали минуту отдыха. Оглянувшись и пересчитав цепочку, обнаруживаю, что нас уже восемь. Как так? Спрашиваю, откуда восьмой появился? Оказывается, это Муса из Ингушетии, выйдя по нужде, увидел уходящую нашу экспедицию и рванул за нами, не успев одеть кошки да и вообще, правильно одеться. Если б сразу – я бы попытался его отговорить, а теперь мы все – команда.
Видимость – метров 50-70. Метёт снег. Не вру, но мне несколько раз в пелене мерещились вертикальные тёмные чёрточки, я думал, что это люди. Видимо, когда сильно что-то хочешь увидеть, оно и видится. Тем более, на фоне совершенно однотонной текстуры – косой снег. Часа за два дошли до скалы 4454 м, по гребню которой проходит классическая тропа. По правде говоря, я надеялся встретить всю массу людей именно тут, где можно хоть как-то спрятаться от ветра. И был сильно удивлён, что их тут нет. Ведь мы прошли уже половину линейного пути до вершины.
Впереди ещё километр по Казбекскому плато, при совсем небольшом уклоне, а затем крутой подъём к вершине. Туда на ночь глядя как-то не хочется. Здесь, после скалы, мы начали периодически орать направо / налево. И как же было приятно вдруг услышать людские отклики! Причём с двух сторон – и справа от тропы, и где-то спереди! Несмотря на то, что в этой точке трек меня заворачивал влево.
Тут пришлось остановиться и провести со своими спутниками небольшую беседу. Я старшим быть не нарывался, но так уж вышло, что все пришли сюда именно за мной. Поэтому решения давайте принимать коллективно, но последнее слово всё же будет за мной. Единогласно. Значит, сначала идём выискивать ту группу, что откликалась справа. Для этого относительно точки, где мы сейчас стоим (согласно треку – на «тропе»), растягиваемся цепочкой на расстоянии видимости – примерно метров по пятьдесят друг от друга.
Я вытягиваюсь в сторону откликов. Несколько раз ещё кричим, пытаясь точнее определить пеленг. Отклики повторяются немного с разных углов – видимо, ветер сносит. И вот, Ура!, вижу впереди кучную группу людей. Кричу по цепочке назад, чтобы передали в хвост – мы нашли людей! Цепочка автоматически разрывается, кто-то обгоняет меня и бежит навстречу найденной группе. Ставлю точку на ЖПС-е, где мы нашли людей.
На часах как раз половина девятого. Мы нашли 22 человека. Я отдал кому-то пакет с конфетами и орешками. Кто-то разливает чай. Полагаю, люди должны были сильно радоваться, но я этого не запомнил. Видимо, как-то слишком серьёзно отнёсся к процессу. Со старшими в этой группе я обсуждал карту, местоположение и то, как мы будем действовать дальше. Пару минут спустя искал Юру Базилевича. Нашёл, с ним всё в порядке.
Оказывается, тут не всё так плохо. Группа точно решила, что заблудилась. Несколько человек пытались отходить от группы в сторону, недалеко и неудачно – даже были две попытки свалиться в трещины сквозь снежные мосты. Хорошо, что одной ногой и неглубоко. Всё обошлось. Так вот, группа решила, что заблудилась. Окончательно решила, даже отзвонилась в МЧС по спутнику. Далее какая должна быть мысль? Переночевать. На правильном слэнге это называется «холодная ночёвка». Это когда ночуют в непогоду, на открытом воздухе с ветром и снегом, при соответствующей температуре, и без средств для ночлега. Какая была в этот момент температура, я не измерял. Какая будет под утро, не спрогнозирую.
И вот, имея всего одну жёсткую пенопопу, они уже несколько часов активно рыли яму для ночлега. К моменту нашего появления была готова яма глубиной около метра и размерами два на три (или два с половиной на три с половиной) метра. В этой яме предполагалось сидеть спиной друг к другу. Лично я не боюсь холода, когда я двигаюсь. Когда остановился – я мерзляк, каких ещё поискать нужно. Представить, как бы я сидел в такой яме ночью в такую пургу, я не могу. Никак не могу. Толик из Москвы позже мне сказал, что это была «братская могила». Шутка, наверное. Но ведь в каждой шутке есть доля смеха…
На общие разговоры мы потратили минут пять-семь. Моя группа «спасателей» далеко не разбредалась и я начал строить такую же цепочку людей в сторону второй откликавшейся группы. Странно, но вторая группа людей откликалась не на каждый наш «вызов». Мы растянулись, а связь с ними не хочет устанавливаться. Растянулись до предела. Больше нельзя, иначе потеряется визуальная связь с предыдущим звеном. А впереди их нет. Ору, что есть силы, что Мы вас спустим с Горы; Идите на мой голос; Ответьте, сколько вас, Да идите же быстрее, ёкалэмэнэ. Только раз я услышал «Быстрее не можем».
Как раз начало активно темнеть. Ещё минут пять-десять-пятнадцать, и наступит темнота. И моё предыдущее звено на границе видимости. Пришлось орать снова и снова, да и матерные слова вставлять, и вообще, нехорошие вещи говорить. Что если вы за пять минут ко мне не выйдете, я сворачиваю и возвращаюсь назад к бОльшей группе, а вас придётся бросить тут. Ну что мне было ещё сказать? И как я должен был выбирать – кого спустить с Горы, а кого бросить? Мне дико неудобно за то, что пришлось сказать это людям, психологическое и физическое состояние которых в тот момент и так было не из лучших. Наверное, это говорилось для проформы, только чтобы подстегнуть людей, но всё же было сказано. Мы бы их тут всё равно не бросили.
Как собиралась переживать холодную ночёвку эта группа, я не знаю. В тот момент спрашивать было неуместно, а после мы так и не пересеклись.
И если вначале мы просто вышли навстречу людям, возвращающимся вниз, то к этому моменту ситуация явно стала называться спасательной операцией. И если вначале я предполагал, что мы окажем посильную помощь тем, кто замёрз и проголодался, да поможем психологически, то теперь на нашу помощь реально надеется достаточно большое количество людей.
Ещё совсем немного, и я вижу бредущую группу из семи человек, связанную общей верёвкой с узлами каждые метра полтора / два. Среди них – трое слабовидящих со своим инструктором. Они просят воды, у меня в рюкзачке есть вода. Цепочку моих людей я распускаю, пусть возвращаются к первой группе, всё равно уже практически стемнело. Этих я приведу по направлению на точку в приборе. Они действительно еле идут. И устали уже, и замёрзли ещё больше.
Когда я минут через пятнадцать довёл их к первой группе, оказалось, что мои «сообщники», узнав, что «не хватает» ещё троих, применили ту же поисковую тактику – растягиваясь цепочкой, орали вокруг. Действительно, на звук отозвалась ещё троица. Мне только и осталось, что пробежать вдоль цепочки навстречу, да убедиться, что у этой троицы всё в порядке.
Теперь объявляем пятиминутную готовность и оговариваем дальнейшее движение. Все включают фонари, у кого есть. Я иду первым. Медленно, потому что почти все сильно устали. Троплю небольшими шажками, чтобы удобно было шагать по следам каждому. При движении я впервые видел такую вереницу огоньков-фонариков ночью, на ветру со снегом, и в горах. Выглядит потрясающе.
На этом почти всё. Делали несколько остановок – на скале и где-то дальше, при спуске на Майлийское плато. За пару сотен метров до штурмового лагеря стали видны мигающие огни – нас уже ждали. Был горячий чай и тёплые спальные мешки. А наутро была отличная солнечная погода. Как в насмешку. Видимо, кто-то из группы плохо отнёсся к Горе, и она решила наказать и его, и тех, кто был рядом. Но, почувствовал наш напор, отпустила людей. А, может, просто повезло.
К вечеру я уже откисал в горячих минеральных ваннах, а ребята из МЧС мне рассказывали, что их подняли с постели ещё вчера вечером, но только сегодня они прибыли из Владикавказа и топали к источникам. А во Владике уже ждали, готовые к вылету, вертолёты. А нашей команде – спасибо, ведь мы сэкономили спасателям кучу работы ))
А вот что по этому поводу писалось в рунете (http://news.rufox.ru/texts/2011/08/29/209768.htm):
Интересно, да?В результате снегопада в горах Северной Осетии заблудилась группа альпинистов, совершавшая восхождение на Казбек. Участники альпиниады, шесть человек, потеряли дорогу на высоте 4200 (ориентировочно плато Спартака) Алагирского района.
Как сообщил представитель пресс-службы МЧС Северной Осетии корреспонденту «Осетия.ру», 26 августа, около 23:00 мск, на связь со спасателями вышел руководитель заблудившейся группы. Он сообщил местоположение группы и то, что они не могут найти дорогу, после чего связь оборвалась.
Была сформирована поисково-спасательная группа. Она отправилась на поиски пропавших альпинистов, которые осложнялись сильным снегопадом.
Сегодня альпинисты снова вышли на связь. По словам представителя МЧС РСО-Алания, группе необходимо отдохнуть, чтобы завтра продолжить спуск. Спасатели Северо-Осетинского поисково-спасательного отряда будут ждать их на леднике Майли и помогут спуститься до месторасположения транспорта.
В качестве итога. С горы были спущены заблудившиеся в количестве 32 человека, еще девять человек спасателей, включая меня:
1. Вадим Назаренко (Днепропетровск)
2. Борис Дьяконов (Владикавказ)
3. Артем Чикин (Владикавказ)
4. Сергей Хамицаев (Владикавказ)
5. Вадим Дзугкоев (Владикавказ)
6. Геннадий Магкаев (Владикавказ)
7. Олег Едзаев (?) (Владикавказ)
8. Муса Хадзиев (Нальчик)
9. Сослан Кастуев (Владикавказ)
Итого сорок один человек.
Відповісти з цитуванням
Допис від Weiss
Bookmarks