начинающий писатель

[tiptopvkr]

Привет всем. Я начинающий писатель. Вот здесь ее можно прочесть baxbux.ru. Прошу оценить(для тех кто любит читать)

[411100]

А если оценка Вам не понравится?

[tiptopvkr]

Я хочу слышать объктивные отзывы... Даже если они негативные.

[tiptopvkr]

Лучше конечно, что-бы позитивные, но от правды не уйдешь))

[411100]

Тогда вот мое мнение: Вам пока что следует податься в читатели.

[tiptopvkr]

А в чем там не так? В каком месте Вам что-то не понравилось. Мне это нужно. Если не сложно поясните.

[411100]

Я потому и предлагаю Вам сделаться читателем. Станете читать качественную литературу на русском языке - тогда и поймете, что всё не так.

[tiptopvkr]

Спасибо за подсказку.

[411100]

Не стоит благодарности.

[rokkyy]

КАк то не понятно зачем Вы пишите? Хотите что то сказать? - так не слышно.
Маринино-донцовых хватает и так. Если вас кто раскрутит - то нйдутся и читатели.
А станете ли Вы тем, чьи призведения будут ждать с нетерпением , распечатывая с инета и передавать с рук в руки?
Мое мнение - никак.

[Jabba]

"в тексте изъянов, как блох у обезьянов" (с)

Есть у Юрия Никитина книга, "Как стать писателем". Прочтите обязательно.

[rrri]

"Что-то было в этой сигарете... " - подумал он. Парень попытался встать, но не смог.

"... Гашиш..." - успокоил он себя

нИ ФИГА ЭТО НЕ ГАШИШ. А если гашиш то какойто синтетический голимый.

Вот гашиш:

Дербаны.

Жил был панк. И никого, и ничего у него не было. Одинокий и бездомный панк. Зимой по добрым людям кочует, а летом – где получится.
И вот отворачивается от него социум конкретно, а органы оберегающие покой и порядок озлобились и зверствуют. Грустно сразу стало панку, и он решил удалиться от суеты мирской в пустошь природную. Накинул на плечи свитер дырявый, хендовский, и начал пешком удаляться от Днепрграда.
Скипает он значит потихоньку из мегаполиса, а тут навстречу цыгане табором на одной бричке, немного шумною толпой едут, всякой фигней нагруженные. Посторонился панк. А на самом верху брички цыганенок без штанов. Как увидел ирокез, как начал стебаться с него. За живот хватается, на спину падает, промахивается мимо, пролетает бричку и попадает головой в канаву полную старых и глубоких луж. Все это рядом с панком: обрызгал его с ног до головы тиной зеленой. Нагнулся панк, взял за ногу карапуза не по годам веселого, и выдернул его из грязи болотной.
Тут мамаша подбегает, весельчаку по жопе дает, тот вой сразу же поднимает, все остальные начинают галдеть. Бричку остановили, метушатся вокруг - такое событие, - надо выяснить. А старая, как египетская пирамида, цыганка разных любезностей панку наговаривает:
- Знаю, мол, куда путь держишь.
И протягивает ему пустой котелок, помятый весь, и весь черный от сажи.
- Возьми вот – прозреешь.
Ничего больше разборчиво сказать не может, а только, что-то там, толи из глаз, толи из носа по морщинам лица грязными пальцами размазывает.
Ну и поехали цыгане дальше, панк тоже дальше идет.
Идет он себе идет и вдруг видит, корова мимо него по полю мчится и дрыщет на скаку. А за ней дед белый, что мышь лабораторная, ковыляет, руками так и плещет, панку:
- Останови скотину…
хрипит еле слышно.
А за коровой веревка длинная волочится. Схватился панк за веревку руками, да на ногах и не устоял. Корова то от рывка взбрыкнула, развернулась, еще пуще испужалась, и рванула назад, по своему засранному следу. Подбежала к деду, и так мирно остановилась, вроде ничего и не было, стоит травку пощипывает, на панка влюбленные взгляды бросает. Панк поднялся с земли уже тоже недалеко от деда – весь в тине засохшей, навозе, одуванчиках пушистых и с котелком. Дед аж еще раз руками всплеснул.
- Ой спасиба тябе милок, за корову-то. Чой-то взбясилася она у мяня нонча.
В этом месте речи своей он прищурился так умно, глазами с хитрецой глянул, так интересно:
- У тябя то поди путь дорожка не близка. Дай-ка котелок-то сюда, молочка ейного налью – сдоил толька. Очень пользительное оно у нее.
И так нежно погладил свою бешеную корову.
В общем идет панк дальше, вокруг балки какие-то пошли на встречу ему. И в балках этих все дербаны кругом. Подустал от видов этих панк, решил остановиться, отдохнуть, молочины наварить.
Кастрик соорудил, котелок приспособил. Пока молоко закипало – травы надербанил, и ну – молочину варить. Часа три варил, а может и больше. Уварилась молочина, панк и выпил ее всю, и сел у костра отдыхать.
Сидит, веточки в огонь подбрасывает, воздухом дышит. Полчаса проходит – ничего не происходит, только панк ветки в костер бросает, на пламя смотрит. Час проходит – ничего не происходит, дальше подбрасывает дровишек в костерок панк, игрой огня развлекается. Полтора часа проходит – ничего не происходит, надоело уже панку это, горько в душе стало – непруха такая, такие голимые дербаны, аж обидно. Откинулся он тогда на спину и стал смотреть на облака. А с облака одного Мамуда ему рукой машет:
- Чего пригорюнился, панкуша?
- А как же мне не горюниться, Мамуда-сан? Депрессия вокруг меня такая, что уныло все. Думал из Днепргада в природу уединюсь – полегчает. Так надо-ж, тут кругом трава голимая. Грустно мне Мамуда-сан.
- Что ж, - отвечает Мамуда. – поднимайся ко мне, покажу чего-нибудь.
Панку терять нечего, ничего и никого у него нет, вдобавок скучно. Взял да и поднялся на облако. А Мамуда там ему и говорит:
- Смотри.
И показывает пальцем вниз.
А внизу озеро круглое, и в озере свадьба отражается. Жених с невестой целуются, гости самогон хлещут, туфлю украсть хотят. Веселая свадьба: песни, пляски, мордобой.
Прошла свадьба, и стали молодые жить поживать, да добра наживать. И наживают добро день, и ночью плохо спят; все про богатство большое помышляют, все им мало. Песен удалых не поют, вина веселого не пьют, денег на баловства не тратят: добро себе копят. Дом каменный трех – этажный, ковры, телики с видиками, сантехнику необычную, интересную в туалет суют, машину навороченную в гараж кирпичный ставят. Ну и все остальное, такое же самое к себе стягивают. Детишек тоже к этому приручают: то ремнем, то жвачкой импортной.
Вот и состарились они уже. И решили посмотреть на добро нажитое свое, сколько добра они смогли сделать? Встали посреди двора, стали смотреть и видят: сидит, значит, все их добро в одном месте, и приделывает себе крылья. Приделало. Подпрыгнуло. Кувыркнулось. И улетело. Улетело прямо в небо. Все вроде на месте осталось, а добра?
- Нету добра!!!
Огорчились тогда дед с бабой, грустно им стало, извелись от лишений не земных, умерли и закопали их, чтобы не воняли.
Закопали их, и разошлись все по домам. А дети взрослые вообще в город уехали, в селе западло им жить, к цивилизации потянуло.
Опустел тот дом, никто в нем не живет. Начало разрушаться и ветшать все. Соседи, да и не очень, что получше сразу по домам к себе растащили: кто железяку нужную в хозяйстве отвинтит, кто доску отдерет. Металлочерепицу с крыши, как корова бешенная языком слизала. Оцинковку с гаража, как ветром сдуло. Что сняли, что побили. По двору мусор неизвестного происхождения кучи образует: кирпичи битые, кастрюли ржавые, трубы гнутые, деревяшки трухлявые, бумажки чуть ли не туалетные. Потом вообще бомжи дом подожгли, случайно конечно же – холодно было. Развалилось все – дом, гараж, сараи: на штукатурку, кирпичи и прочий послестроительный мусор. Заросло все кустами какими-то непроходимыми. Трава про меж куч мусора по пояс и выше. Никто там уже не ходит, даже собаки свадьбы свои не играют там. Заросшее да тихое место.
Жили здесь когда-то люди. А потом природа выгнала их оттуда, что бы ни жили они уже там своими скучными жизнями. А осталась там из, очеловеченного, абрикосина одна старая, колировка. Над развалинами ветки свои развесила. А на дереве абрикосы уже поспели. И сидит одна абрикоса на ветке большая такая, спелая, красивая, сладкая и ароматная. Задолбалась она уже на руины эти смотреть. В свет выйти, на люди хочется, плодов цивилизации вкусить.
Видит панк эту абрикосу и слюни глотает. С прошлого вечера, кроме молочины и собственных соплей во рту, ничего не было. Начал трясти он дерево.
Абрикоса только этого и ждала, надломила хвостик и :
- У-У-у-у-х-х. И ухнула вниз.
Приземлилась на какой-то лист железа, треснула правда поперек немного, зацепилась за что-то, лежит, балдеет, впечатления лепит. Вдруг видит, что-то страшное и ужасное с жадностью тянется к ней. Испугалась абрикоса, задрожала, отцепилась и покатилась по листу железа, а клешня пятипалая за ней тянется. Скатилась ягодка с железа, и прямо в желоб какой-то попала, и как покатится по нему, как покатится: мол, убегу от тебя, страшилище ужасное, нечистое и злобное, пока не юркнула в заросли травы колючей.
Панк когда увидел абрикосу эту, нагнулся к ней, за что-то зацепился, а абрикосина скатилась на отколотую волну шифера, и укатилась по ней под траву разросшуюся. Панк было сунулся за ней, а там эти колючки навстречу. Здесь он отстал от нее, и обходит эти заросли с другой стороны. Аккуратно раздвигает траву. А там: шиферина эта как раз над кастрюлей большой и ржавой заканчивается, на половину крышкой закрытой. Поднял он крышку – абрикоса его лежит, а с ней еще десятка два таких же спелых ягодок собралось.
Удивился панк этому, аж попятился. И обозрел всю конструкцию, по сбору плодов автоматическую, саму собой сложившуюся. Вроде и хаос царит, а на самом деле порядок организован, природа случайно абрикосы в кастрюлю собирает.
Просек это дело панк, сгрузил абрикосы себе в котелок. А все как прежде оставил – мало ли что. И пошел оттуда через кусты, а они его за одежду цепляют: останься еще немного, абрикос на дереве еще много, а приколов вокруг еще больше. Но что-то панк оставаться не захотел, и вырываясь из кустов, вывалился на крайней улице села, в котором когда-то свадьба была.
А по улице солнце светит, капышня мячик буцает, бабки у калиток шелухой плюются, иногда машины проезжают. Все живут, желания свои удовлетворяют, что у них под носом происходит не знают, да и не интересно это. Посмотрел на все это панк и пошел за село. В балку какую-то спустился. Притомился немного, видит костерок тлеет. Примостился рядом с ним и вдумчиво стал жрать абрикосы. Слопал последний, откинулся на спину и начал на небо смотреть. А там нет уже Мамуды, и облака того тоже нет
И прозрел панк:
- Каждый на этой планете карабкается вдоль линии своей жизни, и как он ее проползет – такая и будет у него жизнь. Причем каждый сам для себя создает свою жизнь, стремясь получить то, что милее сердцу его. Человек обращает внимание только на те вещи, которые связаны с его пониманием бытия. Не интересующего он просто не замечает, остального для него просто нет, или является досадным недоразумением. И привыкает он к своему понятию бытия; к впечатлениям, на которые в силу своего менталитета, он обращает внимание. А они накапливаясь создают сами по себе его жизнь, автоматически сливаясь с окружающим. Вот так и карабкается человек по самим собой созданному окружению, вдоль линии своей жизни, стремясь к своему счастью. Сам для себя творит свою реальность, в которой и живет. Какой его сознание примет действительность, тем и будет окрашена его жизнь, в которой он находится. Тут главное врубиться, что одно и то же может означать совсем разное для разных людей. И при попытке каждого понять, что же на самом деле происходит, что бы понять хоть что-нибудь…
На этом месте панк внезапно вспоминает, что он прозрел. Но никак не может вспомнить чего детально касается его прозрение. Что ему увиделось так ясно, наглядно и понятно? Но почему-то вспомниться и остаться не может. Тогда посмотрел он вокруг себя:
Костер догорающий… Подаренный котелок валяется… Балка зеленая… И вокруг одни дербаны…Дербаны…ДЕРБАНЫ…
Июнь 2000.

[Карафа]

Неслабі дербани.Ваші?

[SuperTamada]

Сказал бы слишком просто, но больше подходит пусто. Если в "произведении" и присутствует какая-то важная для вас мысль или идея, то к сожалению за общей мишурой слов всё никак не удаёться её поймать. А если смысл произведения непонятен, то и время на него терять жалко. Тем более, что и культура речи в тексте сильно хромает. Но при этом Москва тоже не сразу строилась, а Чехов допустим, свои произведения переписывал наново, бывало по многу раз. Так что дерзайте, только загляните сперва хотябы на сайт "Притча...", Там можно почерпнуть и идеи и формы и начальную базу для стиля письма. Но главное, читайте классиков, они лучшие учителя! С ув. Алексей.

[411100]

Кстати, о Чехове.
Но наш начинающий автор давно отсюда ушел.

[SuperTamada]

Спасибо за Чехова, не доводилось встречаться с раньше с его правилами. Каторжный труд и моральное истощение писателя неплохо описаны у Джека Лондона. В своё время Мартин Иден бала моя настольная книга.

[411100]

Спасибо за Чехова, не доводилось встречаться с раньше с его правилами.

А его же "Руководство для желающих жениться"?

[SuperTamada]

411100 В основном гулял по его рассказам и пьесам, чуток листал письма, но подобной тематики не встречал. Правда и не мудрено. У меня 18 томов но к сожалению перечитал не всё. А темка и вправду интересная, может даже пригодится по работе. Где искать?

[411100]

411100 В основном гулял по его рассказам и пьесам, чуток листал письма, но подобной тематики не встречал. Правда и не мудрено. У меня 18 томов но к сожалению перечитал не всё. А темка и вправду интересная, может даже пригодится по работе. Где искать?

В первых томах. Период Антоши Чехонте.
В 18-м томе наверняка есть алфавитный указатель произведений.

[SuperTamada]

411100 Нашёл. Прочитал. В восторге! Намного прикольнее нежели руководство для начинающего писателя. То, что А.П. хорошо разбирается в людях, было видно из его произведений. Но, то, что он до такой степени физиономист - это для меня открытие. Спасибо! Всегда рад доброму совету. Хорошая штука интернет! Правда читать с монитора меня не прельщает, книга роднее.
P.S. Нашёл кстати сайтик с притчами, такой коллекции я ещё признаюсь, не встречал, хоть и увлекаюсь ими давно.