А.ГРЕБНЕВА: Да. Ну, видимо, потому что я хотела заговорить про Северную Корею.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Так может, не надо?
А.ГРЕБНЕВА: Нет, я думаю, что это просто знак свыше, что все-таки нужно. КНДР сегодня запустила седьмую ракету за последние пять дней. Продолжает она свои эти запуски с момента завершения ядерных испытаний, которые прошли 25 мая, и у вас спрашивают, во-первых, откуда у северных корейцев (спрашивает наш слушатель Влад из Израиля) валюта для таких масштабных игрушек.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, понимаете, в чем дело. Вот Влад из Израиля все меряет на деньги. Это большая ошибка. Северные корейцы не меряют все на деньги. Они едят траву и делают атомные и водородные бомбы. Это такая другая экономика. Может, она не вполне доступна Владу из Израиля, но тем не менее она существует. Когда люди голодают, в прямом смысле этого слова, а государство тратит все свои деньги на производство столь остро ему необходимых атомных бомб и межконтинентальных ракет. Почти такую экономику, кстати, мы имели в течение десятилетий. Нельзя сказать, что мы совсем уж голодали, но, с другой стороны, нельзя и сказать, что мы плотно ели. Такое было промежуточное состояние. Зато мы делали ракеты в немереном количестве, атомные и водородные бомбы и так далее. Кстати сказать, пример Северной Кореи, конечно, невероятно интересен. Прежде всего, ситуация с Северной Кореей, то есть с КНДР, мне лично была очень интересна и дала мне ответ на один вопрос, который меня всегда страшно занимал. Вот смотрите, когда в нашей стране делали автомобили, делали телевизоры, пытались делать компьютеры и так далее, я уж не говорю о женских сапогах, колготках и мужских пиджаках, то это все делается такого качества, что лучше бы не делали, согласитесь. С другой стороны, мы действительно делали превосходные ракеты, бомбы… Ну, качество бомб оценить, конечно, трудно, но, наверное, неплохие бомбы.
А.ГРЕБНЕВА: Все боялись, по крайней мере.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, все боялись, что они хорошего качества, да. Как же так? Сложнейшая технология, которая необходима для производства водородной бомбы, это, наверное, все-таки посложнее, чем мотоцикл сделать, да? Сложнейшая технология необходима для производства водородных бомб, межконтинентальных ракет и тому подобных штучек, она получается, а женские сапоги или телевизор нормальный сделать абсолютно невозможно.
А.ГРЕБНЕВА: Это вторая часть программы «Особое мнение», и в нашей студии, в студии «Эха Москвы» и телеканала RTVi, Леонид Радзиховский. Леонид, я вас прервала, когда вы рассуждали о том, как мы делали сапоги и как на этом фоне мы блестяще делали вооружение.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Я не рассуждал, я удивлялся. Потому что понять это до конца я до сих пор не в состоянии. Вот как действительно сложное делать удается, а просто ну никак? На эту тему есть много разных теорий, в том числе даже культурологических. Ну, например, таких, что русский человек прирожденный государственник, что ему приятно и интересно делать для государства. А что надо делать для государства, прежде всего? Оружие, естественно. А для собственного удобства ему делать скучно и неинтересно. Может быть, я не знаю. Теорий много. Ну вот, северные корейцы, по-видимому, тоже такие же точно, у них тоже особый путь и особый менталитет – они тоже, видимо, прирожденные государственники. Потому что они тоже умеют делать необыкновенно сложные технические штуки, как то – бомбы и ракеты, и абсолютно не умеют делать вообще ничего кроме этого. Просто совсем ничего. Когда говорят, что эти бомбы и ракеты они украли, ну, это, знаете…
А.ГРЕБНЕВА: Позаимствовали у того же Советского Союза.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Да, но ведь и Советский Союз, прямо скажем, позаимствовал атомную бомбу у США, а ракеты отчасти позаимствовал у немецких конструкторов. Все у кого-то что-то заимствуют. Понимаете, секрет атомной бомбы – это ведь не игра в «Угадай мелодию» или «Как стать миллионером», звонок другу. Все равно, даже если вам принесли на бумажке эту штуку, нужна сложнейшая технология, нужны огромные заводы. Это не просто украл формулу и получил кандидатский диплом. Это сложнейшая промышленность, огромная промышленность, сложнейшие технологии. Вот это в Северной Корее есть. Больше нет абсолютно ничего. Я думаю, что ответ, тем не менее, может быть таким: если вы все ресурсы, которые есть в вашей стране, будь то Советский Союз или Северная Корея или любая другая страна, сосредоточите на одном и только одном направлении, ну двух направлениях – ракеты и бомбы, то эти направления вы вытянете. Ежели в одном месте прибыло, то в другом месте убыло. За счет того, что в остальном будут траву есть. Я повторяю, что в 70-е годы мы, конечно, траву в Советском Союзе не ели, но не так чтобы сильно хорошо питались. А ракеты гнали непрерывно. А в 40-е годы люди просто голодали физически и при этом производили атомные бомбы, водородные бомбы, ракеты и так далее. Но самое интересное не это.
Самое интересное то, что Корея разделена на две части – в одной части делают бомбы и ракеты и больше вообще, повторяю, ничего, а в другой части абсолютно все, кроме бомб и ракет. Делают прекраснейшие автомобили, великолепные телевизоры, замечательную бытовую технику, то есть все для блага человека, все во имя человека. Это делают в Южной Корее. А в Северной Корее ничего кроме бомб и ракет не делают. Вот такие две Кореи. При том, что это один народ, с одной историей, с одним менталитетом, с одной религией. То есть списать всю эту штуку на какие-то ментальные различия, на разницу в истории, на особый путь, не особый путь – дудки, один народ. До 45-го года это была просто одна страна. А в 45-м году случилось следующее. Ее к тому моменту оккупировали японцы. Японцев выгнали. И Северную Корею над 38-й параллелью оккупировал Советский Союз, а Южную Корею оккупировали Соединенные Штаты. Последствия налицо. В Северной Корее то, что в Северной Корее, а в Южной Корее то, что в Южной Корее. То есть это, еще раз повторяю, не имеет отношения к менталитету, к религии, к истории этих народов, а это имеет отношение к тому, что одних правителей на штыках посадил Советский Союз, а затем Китай, а других правителей, тоже поначалу на штыках, посадили американцы. И вот вам два мира, два Шапиро.
А.ГРЕБНЕВА: А сейчас-то что делать – уже России, а не Советскому Союзу – с той же КНДР?
Л.РАДЗИХОВСКИЙ:
Ну, ничего. КНДР, слава тебе господи, более чем независимое государство. Более того, я думаю, что КНДР – это самое независимое государство в мире, потому что оно единственное на сегодняшний день абсолютно герметичное государство, которое не слушает вообще никого. Чуть-чуть, по очень большим праздникам слушает Китай. А в общем тоже не слушает. И для того, чтобы быть абсолютно независимым, абсолютно герметичным и никого не слушать, есть простой рецепт, который мы и наблюдаем. Вот у нас очень любят говорить о том, что мы должны быть независимыми. Прекрасно. И вот перед нами черная дыра под названием Северная Корея, и эта же черная дыра является зеркалом того, что есть абсолютно независимое государство в современном мире, единственное независимое. США зависят от Китая, Китай максимально зависит от США, Россия зависит ото всех. И так далее. Северная Корея не зависит ни от кого и ни от чего, кроме инсульта своего великого руководителя. Кстати, «великий руководитель» - это официальный титул. Ким Чен Ир до смерти отца назывался «любимый руководитель», а в день смерти отца «любимый руководитель» превратился в «великого руководителя». Так вот, что же нужно для того, чтобы стать абсолютно независимой страной? Для этого нужно голодающее население, пораженный инсультом руководитель, тайная полиция, водородные бомбы, атомные бомбы и ракеты, колючая проволока, которая отделяет этот социалистический рай от Южной Кореи, а главное – нужна соответствующая идеология. Эта идеология у них называется – чучхе. Это идеология независимой страны, гордой независимой страны, закрытой от всего мира, никому не подчиняющейся и говорящей, что она всем угрожает. Я в этим угрозы не верю, на самом деле, но они так говорят, по крайней мере. Кстати сказать, в Северной Корее ВВП на душу населения составляет 1300 долларов, в Южной Корее ВВП составляет 26 000 долларов. Повторяю – это один народ, одни традиции, одна религия. Но разное государственное устройство. Южная Корея – это уродливое капиталистическое государство, пораженное коррупцией, американским влиянием, подверженное мировым экономическим кризисам, где есть акции, которые падают и растут, где надуваются финансовые пузыри, где народ вечно недоволен, студенты бастуют, президентов требуют сбрасывать, коррупционные скандалы, президентов разоблачают и так далее. Северная Корея – это идеальное общество…
А.ГРЕБНЕВА: А вы не предполагаете, что когда-нибудь в будущем светлом они все-таки снова станут одним государством?
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Они попытались стать одним государством в 50-м году, когда Северная Корея напала на Южную Корею. Три года продолжалась война. На стороне Северной Кореи воевали северные корейцы, собственно… кстати, армия Северной Кореи по численности четвертая в мире, а население Северное Кореи – 22 миллиона человек. Так вот, три года продолжалась война, в этой войне погибло два с половиной миллиона корейцев, и северных, и южных. На стороне Северной Кореи воевал Китай и советские летчики, а на стороне Южной Кореи воевали американцы. Кончилась война тем, что восстановилось статус-кво. То есть опять: к северу от 38-й параллели – Северная Корея, КНДР, к югу – Южная Корея. Надо вам сказать, что Северная Корея – это действительно государство в некотором смысле идеальное. Идеальное по герметичности…
А.ГРЕБНЕВА: Но мы же тоже проходили этот вариант.
Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Проходили. Но такими, как Северная Корея, мы не были никогда. Вот Северная Корея – это практически идеальный газ, вот в физике есть такое понятие, это идеальный эксперимент, это полное воплощение книги Оруэлла «1984». Крайне интересная книга. Рассказываю в двух словах слушателям. Оруэлл говорит, что до сих пор все утопии состояли в том, что людям обещали сладкое, мягкое, теплое, доброе и так далее, в надежде на то, что люди на это купятся. Чушь, говорит Оруэлл, вот эти обещания мягкого, сладкого и теплого противоречат природе человека. Да, он не откажется ни от мягкого, ни от теплого, но прежде всего ему надо кого-то мучить, убивать, уничтожать или хотя бы наблюдать за этим, пусть даже и его мучают. Но садомазохистские комплексы в человеке гораздо сильнее, чем желание просто потреблять. Вот что соответствует природе человека – беспощадный садомазохизм. Единственное желание – это уничтожать, единственные чувства – это ненависть и злоба, мир ненависти, злобы, вечной борьбы и так далее гораздо более прочный и естественный для человеческого существа, чем мир свободы, благоденствия, сытной пищи и так далее. Вообразите сапог, наступивший на человеческое лицо, говорит Оруэлл, это и есть модель настоящего, соответствующего природе человека мира. Такой мир почти создали в нацистской Германии, такой мир почти создали в сталинском СССР, такой мир практически создали в Кампучии, а на сегодня подобный мир остался только в Северной Корее. И вот тут интереснейший вопрос – так прав был Оруэлл или нет? Соответствует это природе человека или нет? Ответ: нет, не соответствует. Доказательство: жители Северной Кореи толпами под угрозой смерти бегут в Южную Корею, а вот из Южной Кореи в Северную никто не бежит. Этот мир держится только террором против собственного населения и беспощадной войной против собственного населения, которую великий вождь ведет все эти годы, и только для борьбы против своего народа ему нужны и бомбы, и ракеты, и обострение международной обстановки, и военный психоз, и так далее. Опасность для внешнего мира есть, но она гораздо меньшая, чем опасность для собственных рабов, для собственного несчастного населения.
Допис від EE
Відповісти з цитуванням
Bookmarks