Рейтинг профессий на время кризиса.

[Graveworm]

у нас в стране самой востребованной профессией скоро станет телохранитель президента!

[vladimir-k]

хоть и давняя тема, напишу.
представители силовых ритуалов, видимо

[engineer_alex]

Про кризис....

Из "Молитвы о городе" Максимилиана Волошина, 1918 г.
http://dugward.ru/library/voloshin/v..._o_gorode.html

Феодосия при большевиках не напоминала ни один другой русский город.

Она была единственным беззащитным и открытым портом на Черном море. Туда спасались со всех его побережий. Каждый день в ее порт врывались транспорты: заржавленные, помятые, заплатанные. По два, по три, по четыре в день. Однажды их пришло 34. Это было в день взятия Одессы.

Каждый из них требовал места, грозил расстрелять остальных. расталкивал их, швартовался у мола, спускал сходни, и по сходням. со знаменами, с пулеметами, с плакатами, на которых было написано, кто они, спускалось его народонаселение и шло к совету "захватывать власть".

Тут были трапезундские солдаты, армянские ударники, румынские большевики, сербский легион, турецкие пленные, просто беженцы и анархисты всех оттенков: анархисты-коммунисты, анархисты-террористы, анархисты-индивидуалисты, анархисты-практики...

В течение месяца большевики были крайне правой партией порядка. Местные "буржуи" молили Бога: "Дай, Бог, только, чтобы наши большевики продержались". Благодаря борьбе с более левыми партиями большевикам некогда было заняться собственными делами - т.е. истреблением буржуев.

Иногда наведывался миноносец из Севастополя - "Пронзительный" или "Фидониси" - и спрашивал: "Что, ваши буржуи до сих пор живы? Вот мы сами с ними управимся". На что председатель совета Барсов - портовый рабочий, зверь зверем, - отвечал с неожиданной государственной мудростью:

"Здесь буржуи мои, и никому другому их резать не позволю".

Благодаря всему этому Феодосия избегла резни и расстрелов, бывших в Севастополе, в Симферополе, в Ялте.

Каждая волна приносила с собой что-нибудь новое.

Социалистический рай начался с продажи рабынь на местном базаре - на том самом месте, где при генуэзцах и турках продавали русских рабов.

Трапезундские солдаты привезли с собою орехи и турчанок. Орехи - 40 р. пуд. Турчанки - 20 р. штука.

Потом прибыло турецкое посольство на двух миноносцах с помирающими от голода тяжелоранеными. Совет устроил обед - но не голодающим, а турецкому посольству. Председатель совета сидел в каскетке. Турки были корректны, в мундирах и орденах. Был произнесен ряд речей.

- ...Передайте вашей турецкой молодежи и всему турецкому пролетариату, что у нас социалистическая республика... Да здравствует третий интернационал.

Таких речей было произнесено 6-7. После каждой турецкое посольство вставало и отвечало одной и той же речью:

- Мы видим, слышим, воспринимаем. И с отменным удовольствием передадим обо всем, что мы видели и слышали, его императорскому величеству - султану.

Когда настала неделя анархистов и через каждые 20 минут где-нибудь в городе лопалась бомба - очень громкая и безопасная, на стенах Феодосии можно было видеть единственную в своем роде прокламацию:

"Товарищи! Анархия в опасности! Защищайте Анархию!"

Но анархия была на следующий день раздавлена, сотня анархистов-практиков была вывезена под Джанкой и там расстреляна, а на месте прокламации было наклеено мирное объявление:

"Революционные танц-классы для пролетариата, со спиртными напитками".

После только раз появился в Феодосии отряд анархистов: они построились на площади по росту, они были вооружены до зубов и обвешаны ручными фанатами по поясу. Вид у них был грозный, и они улыбались во весь рот. Над ними развевалось черное знамя во всю площадь с надписью "Анархисты-террористы".

По какому-то наитию я подошел к правофланговому и спросил: "Sind Sie Deutsche?" - "О, ja, ja - wir sind die Freunde" ["Вы немец?" - "О, да, да - мы друзья" (нем.)]. А затем шепотом пояснил: "Мы немецкие пленные. Сейчас анархистам очень хорошо платят".

Через неделю Феодосия была занята немецкими войсками.

Таковы иронические улыбки этого жуткого времени. Вот патетическая сторона его:

I
И скуден, и неукрашен
Мой древний град
В венце генуэзских башен,
В тени аркад;
Среди иссякших фонтанов,
Хранящих герб
То дожей, то крымских ханов, -
Звезду и серп;
Под сенью тощих акаций
И тополей,
Средь пыльных галлюцинаций
Седых камней,
В стенах церквей и мечетей
Давно храня
Глухой перегар столетий
И вкус огня;
А в складках холмов охряных -
Великий сон:
Могильники безымянных
Степных племен;
А дальше - зыбь горизонта
И пенный вал
Негостеприимного Понта
У желтых скал.

II
Войны, мятежей, свободы
Дул ураган;
В сраженьях гибли народы
Далеких стран.
Шатался и пал великий
Имперский столп;
Росли, приближаясь, клики
Взметенных толп.
Суда бороздили воды,
И борт о борт
Заржавленные пароходы
Врывались в порт.
На берег сбегали люди.
Был слышен треск
Винтовок и гул орудий,
И крик, и плеск.
Выламывали ворота,
Вели сквозь строй,
Расстреливали кого-то
Перед зарей.

III
Блуждая по перекресткам,
Я жил и гас
В безумьи и в блеске жестком
Враждебных глаз;
Их горечь, их злость, их муку,
Их гнев, их страсть,
И каждый курок и руку
Хотел заклясть.
Мой город, залитый кровью
Внезапных битв,
Покрыть своею любовью.
Кольцом молитв.
Собрать тоску и огонь их
И вознести
На распростертых ладоньях:
"Пойми... Прости!"

[Eclair]

Финансовый кризис продлится ровно до тех пор, пока не перестанет быть модным создавать и распространять плохие новости вместо хороших.
А вот когда закончится нефть или обрушится небо - тогда да, тогда погрустим.

Вот-вот! Поддерживаю!

[1960]

а вот когда закончится небо...