Трагедия Восточной Украины
Уже несколько поколений украинцев изучая историю Украины 20-30-х годов ХХ века не обращают внимания на то, что кроме Западной (которая входила в состав европейских государств) за пределами УССР существовала не меньшая – Восточная Украина (настоящая, а не та, под которой мы сегодня ее понимаем).
Дело в том, что руководство Российской империи, как и большинства других, традиционно производило административное деление, игнорируя национальные границы народов, которые ее заселяли. Создание этнически смешанных губерний (и даже уездов) должно было навредить процессам национальной консолидации порабощенных народов и посодействовать их ассимиляции.
Следовательно, восстановленное в 1917-1920 годах украинское государство сразу же почувствовало проблему, связанную с присоединением восточноукраинских земель. Они находились в составе Воронежской и Курской губерний, Области войска Донского, Кубани и Ставропольской губернии.
После поражения УНР крайне ограничено в своих возможностях руководство УССР все же продолжало настаивать на пересмотре границ со своим «старшим братом». В течение 20-х годов прошлого века этот вопрос поднимался неоднократно.
Это и не удивительно. Ведь в это время вся официальная пропаганда клеймила польский режим Пилсудского за преследование и притеснения украинцев, их ассимиляцию на Галичине, Волыни, Холмщине, Подляшье.
В этих условиях игнорирование справедливых домогательств украинцев относительно присоединения Восточной Украины к УССР в пределах «братского Союза выглядело по крайней мере «циничным».
Однако, невзирая на декларирование намерений решить национальный вопрос, большевистский режим продолжал традиционную для российской империи политику насильственной русификации.
Предложения украинской стороны о проведении украинско-российской границы в пределах СССР в соответствии с этническими границами были сногократно проигнорированы.
Вследствие, за переписью, проведенной в декабре 1926 года в прилегающих к Украине административных единицах к востоку от определенной волюнтаристским методом границы РСФСР и УССР компактно проживало свыше 4,5 миллионов украинцев. Приблизительно столько же украинцев тогда компактно жило на украинских землях в составе Польши (Галичина, Волынь, Полесье, Холмщина).
Административно настоящая Восточная Украина входила тогда в состав Российской СФСР и находилась в пределах таких административных единиц: Курской и Воронежской областей и Северо-Кавказского края.
Их границы были проведены таким образом, чтобы затушевать преобладание украинского населения.
Например, в составе Курской и Воронежской областей на сплошной территории в 42 тысячи км2, проживало 2,2 млн. лиц. Из них 1,4 млн. (63,7%) все еще признавали себя украинцами (невзирая на десятилетие систематической русификации).
Однако этот прилегающий к Украине массив – больше той же Курской области – так и не стал отдельной административной единицей. Не был он присоединен и к соседней Харьковской области УССР.
В результате такого проведения границы тогдашняя украинская столица – Харьков – оказалась пограничным городом, а сама граница «по живому» разрезала украинские национальные территории.
Территория тогдашнего Северо-Кавказского края (без северокавказских республик) отвечает трем современным регионам Российской Федерации: Краснодарскому и Ставропольскому краям и Ростовской области.
Что же собой являл Северо-Кавказский край тогда?
Невзирая на отсутствие официального статуса край фактически являл собой одну из национальных республик СССР. Он занимал территорию в 293,6 тысяч км2 с населением в 8,2 миллиона человек. Для сравнения: на то время в Белорусси проживало 5 миллионов лиц, Узбекистане – 4,5, а Закавказской Федерации (Грузия, Армения и Азербайджан) – 6,3!
После оккупации большевиками Дона и Кубани в 1924 году эти этнически смешанные украинско-русские территории стали его основой. Украинско-русская часть края была аграрной. Сельское население составляло здесь свыше 80%. При этом в национальном составе крестьянства существовал украинско-русский паритет (2,7 и 2,7 миллионы соответственно), тогда как в традиционно русифицируемых городах преобладали русские ( 0,99 и 0,34 миллионов соответственно).
В то же время в прилегающих к УССР 5 округах (Таганрожском, Донском, Донецком, Кубанском и Черноморском) украинское крестьянство составляло большинство.
Например, в Кубанском округе их было 900 тысяч из 1,4 миллионов, Донецком – 206 тысяч из 376, Таганрожском – 191 тысяча из 265 и так далее.
В более отдаленных 5 округах часть украинцев составляла от 30 до 50%. И только в одном – промышленном Шахты-Донецком округе – была незначительной.
Невзирая на поражение Кубанской Народной Республики, борьбу кубанское казачество продолжало. Если на Великой Украине партизаны действовали до конца 1920-х годов, то на Кубани – до конца 1930-х (небольшой отряд Милька Каленика продержался даже к приходу немцев в 1942 году).
Оказалось, что положение Восточной Украины в составе Российской Федеральной ССР куда хуже Западной, которая находилась под властью клейменной официальной пропагандой «пилсудчины» и «барской Польши» (Это вовсе не значит, что там не было террора против украинцев. Но все познается в сравнении!)
В условиях очередного наступления режима на крестьянство на грани 20-30-х годов усилилась ностальгия кубанцев за временами существования Кубанского Совета, начали создаваться новые повстанческие отряды, которые формировались под лозунгами «Пусть живет свободная Кубань!»
Ответом российского руководства на активизацию сопротивления украинского крестьянства и казачества стала настоящая война, которая включала в себя разноплановые мероприятия террора.
Восточная Украина (то есть те украинские земли, которые очутились в результате волюнтаристского проведения государственной границы УССР и РСФСР в составе России) больше всего пострадали и от Голодомора.
Если потери 30-ти миллионной Украины составили тогда 3,5-5 миллионов человек, то 6-ти миллионного Северо-Кавказского края (без северокавказских республик, где голода не было) — по оценке Роберта Конквеста 1 миллион человек. Смертность во многих станицах кол****ась от 40% до 90%.
Уже до 9 марта 1931 года только из районов Кубанской и Черноморской округ Северо–Кавказского было выселен в «Северные области» 10 тысяч семей (около 100 тысяч человек), а в период с ноября в 1932 г. по январь в 1933 г. на «черную доску» было занесено 15 станиц: две донских и 13 кубанских.
Апогеем имперского надругательства над коренным населением восточно-украинских земель стала массовая депортация коренного украинского населения в Сибирь и Казахстан и уничтожение традиционных названий населенных пунктов.
Чтобы вытравить память об историческом прошлом станицы Киевская, Уманская, Урупская, Поповичевская и Полтавская навсегда были лишены своих исторических названий. Их переименовали в Красноартельскую, Красноармейскую, Ленинградскую, Кагановичевскую и Советскую…
Лишь из Полтавской, Медведевской и Урупской было выселено в Сибирь и Урал – 45 тысяч 639 человек. В Полтавской станице, где проживало 17 тысяч жителей, в 3,6 тысячах дворов почти все население было выселено в Сибирь.
Выданная Реввойсксоветом СССР директива за подписью М.Тухачевского предвидела заселение опустошенной станицы демобилизованными солдатами Красной армии.
При этом порядок их вербовки был четко определен: к поселенцам в любом случае не могли быть зачтены выходцы из Украины и Северного Кавказа. Отдельные демобилизованные привезли с собой до 12 членов своих семей.
Однако на орошенной кровью коренного населения земли переселенцы чувствовали себя крайне неуютно. [b] Их положение раскрывалось в докладной записке в Политуправление Красной Армии: «Люди из Севера [России – автор] и из Беларуси привыкли жить в деревяних избах, с деревяними полами, а здесь мазанки и глинобитный пол. Не знают даже, как ремонтировать выбоины в полу. Хозяйки, так те грустят за русской печью. На этой почве были даже целые семейные «трагедии». Разводились – женщина с детьми возвращалась назад, а мужчина – оставался. Были случаи поджогов, побоев, грабежа со стороны коренного населения. [b] Страх казаков особенно отмечался … Говорили «Если бы казаки не вернулись и нам не досталось».
Так же можно ли удивляться, что значительная часть кубанских, донских и терских казаков во время немецко-советской войны 1941-1945 годов решила все же воевать против сталинского режима?
Понятно ведь, что это была их отплата настоящему врагу – сталинскому оккупационному режиму. И не их вина, а их трагедия, что пришлось им воевать на стороне другой человеконенавистнической империи – нацистской Германии. А был ли у них другой выбор?
Уроки правди: трагедія Східної України
Відповісти з цитуванням
Допис від Andriy
Bookmarks